Удивительные деревья

Деревья Николай Степанович Гумилёв (1886-1921) Я знаю, что деревьям, а не нам, Дано величье совершенной жизни, На ласковой земле, сестре звездам, Мы — на чужбине, а они — в отчизне. Глубокой осенью в полях пустых Закаты медно-красные, восходы Янтарные окраске учат их, — Свободные, зеленые народы. Есть Моисеи посреди дубов, Марии между пальм… Их души, верно Друг другу посылают тихий зов С водой, струящейся во тьме безмерной. И в глубине земли, точа алмаз, Дробя гранит, ключи лепечут скоро, Ключи поют, кричат — где сломан вяз, Где листьями оделась сикомора. О, если бы и мне найти страну, В которой мог не плакать и не петь я, Безмолвно поднимаясь в вышину Неисчислимые тысячелетья! Конец 1915 — начало 1916 года.

Как увлеченного, нераскаявшесяго любителя деревьев, жизнь в каменных джунглях среди бетона и асфальта выталкивает снова и снова на просторы леса. Будь то зима, когда люди кутаясь в пальто спешат куда-то. Я выбираюсь в лес, брожу по хрустящему снегу меж черных стволов спящих деревьев. Или зойным летом, когда раскаленное солнце кипятит воздух. Здесь в лесу наслаждаешься ходьбой в тени зеленых великанов.

Внутреннее, душевное соседство леса видимо глубокий отпечаток из далекого прошлого наших предков. Культура нашего народа развивалась в тени лесов. Лес и кормил и давал кров. В языческую пору в религиозно-обрядовой практике зародился культ дерева. Дерево наполнялось глубочайшим религиозным смыслом, воплощением Мирового Древа олицетворяющем свою Вселенную таинственного и непознанного мира. А старые, насчитывающие несколько веков деревья были священными, под их широкими кронами собирались советы старейшин, им приносили дары, к ним обращались с мольбами о здоровье и урожае, слушали их. Дерево уподоблялось Богу ее следовательно способно должным образом «урядить» различные явления природы, будь то засуха, ураганы иль наводнения.

На нашей планете деревья самые долгоживущие организмы которым подвластны и сотни лет даже тысячелетия. И каждый раз в лесу хочется подойти к такому древнему старожилу под задумчивым взглядом которого неоднократно проходил круговорот жизни. Случалось и такое: могучий исполин стоял в гуще леса, но сменился ландшафт и уже это пустынный холм с гигантским силуэтом. В его дупле оставляли записки влюбленные, встречались под его кроной и долго не могли расстаться, но их давно уже нет, холмики их могил развеял ветер, а мощный старец стоит и вдумчиво продолжает смотреть на мир. Именно к такому Древу больше всего хочется найти лесную потаенную тропку.

Иван Иванович Шишкин (1832-1898) Дуб 1865 г, дерево, масло Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Джойс Килмер (Joyce Kilmer, 1886-1918) Деревья Перевод Михаила Лукашевича По мне, и лучшие стихи В сравненье с деревом плохи. Тем деревом, чей жадный рот К земной груди приник и пьет; Что руки тянет к небесам В молитве, недоступной нам; В чьих волосах из года в год Свое гнездо пичуга вьет; Чьи плечи укрывает снег, Что полюбило дождь навек. Стихи создам и я, глупец, А дерево – лишь Он, Творец.

Байкал. Тополь душистый.

Таруса. В поисках дуба.

Путешествие к старейшему дереву Молдовы.

Главная